Линия любви - Страница 40

12

Он так и не сказал, что это значит. С того момента, как они вышли из ванной комнаты, им было не до разговоров. Хорошо хоть, подумала Джоди, я знаю теперь, что это не относится к сексу. Значит, он тогда не хотел меня унизить.

Еле переставляя ноги, она вышла из спальни и отправилась в кухню — сделать несколько бутербродов. Должно быть, они сожгли сегодня сотни, нет, тысячи калорий. Неудивительно, что она зверски проголодалась. Джоди никогда не чувствовала себя такой голодной после того, как занималась любовью с Риком. И он никогда не давал ей почувствовать, будто ему еще мало меня. За пять лет жизни с Риком Джоди ни разу не ощущала себя такой красивой и сексуальной, как с Хартли за… — Джоди быстро подсчитала — за двадцать семь часов.

Она взглянула на часы. Ну да, они были любовниками двадцать семь часов десять минут. Этот мужчина заставил ее считать каждую минуту их удивительной близости.

Мурлыкая свою любимую мелодию, Джоди поставила на поднос баночку паштета, тарелочки с крекерами, разрезанными апельсинами и яблоками и, конечно, с маринованными артишоками! Потом отступила на шаг и полюбовалась натюрмортом. Скромно, но куда лучше, чем набор каких-то объедков, которыми угощала ее кузина.

Кстати, через несколько дней Сью должна вернуться.

Джоди ощутила на миг легкую растерянность, ее самоуверенность дрогнула. Через несколько дней выяснится, кем она на самом деле стала, что представляет собой новая Джоди.

Войдя в спальню, она едва не выронила поднос, увидев сидящего на кровати Хартли. Его мощный торс, широкий разворот плеч, мускулистая крепкая грудь, покрытая порослью курчавящихся волос являли собой впечатляющее зрелище. Джоди покрепче ухватила поднос, припомнив свои невероятные ощущения, когда она, вдыхая острый мужской запах, целовала и вылизывала эту загорелую кожу.

— Куда ты смотришь? — спросил Хартли.

— На твою грудь, — ответила она изменившимся голосом. — У тебя прекрасная грудь.

— Прекрасная?

— Просто великолепная.

Джоди закрыла глаза, чтобы ярче запечатлеть в памяти и образ Хартли, и чувства, охватившие ее. На мне можно повесить табличку с надписью: «Женщина, которая потратила годы, не узнав настоящей любви», — подумала она и открыла глаза.

Ее реакция, казалось, позабавила Хартли.

— Спасибо.

Джоди поставила поднос на середину кровати и села.

— Кстати, у тебя тоже прекрасная грудь, — вернул комплимент Хартли, кладя ладонь на грудь Джоди. — И тебе идет нагота.

Блеск восхищения в его глазах отразился нежным румянцем на щеках Джоди.

— Ты покраснела.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя так… так чудесно.

Чудесно? Снова прежняя Джоди, которая путается в словах, будто только что научилась говорить! Будь она хоть чуточку понаходчивее, она сказала бы: «Ты заставляешь меня чувствовать себя желанной, необузданной, страстной!» — потому что именно такой она себя и ощущала.

Боясь снова не справиться с косноязычием, Джоди нырнула под простыню.

— Персиковый… — пробормотал Хартли, оглядывая комнату. — Это твой любимый цвет?

— Не персиковый, а мандариновый. Это ее… я имею в виду — мой любимый цвет.

Он, однако, заметил оговорку.

— Ее?

Джоди мысленно взяла себе на заметку: после расслабляющего секса следует не разговаривать несколько часов.

— Да, ее. Я имею в виду свою подругу, которая помогала мне обставлять квартиру.

Джоди быстро взяла дольку апельсина и отправила в рот, дабы опять не сболтнуть лишнего.

— Значит, ты называешь этот цвет мандариновым? — Хартли снова оглядел комнату. — А я бы назвал его персиковым.

Джоди вытерла сок с подбородка.

— Ты говоришь, персиковый? А я говорю — мандариновый.

— Томатный, махаоно-эвкалиптово-соевый… — В уголке рта Хартли снова появилась усмешка, от которой по коже Джоди побежали мурашки. — Давай забудем все прежние названия? Будем называть все заново, — предложил он.

Конечно, это всего лишь легкая словесная игра, но у Джоди заныло сердце. Если бы Хартли узнал, что она маскируется под кого-то, он бы, вполне вероятно, забыл ее. Ложь — совсем не ее стиль: она не умеет и не любит лгать. Сначала играть «под Сью» было забавно и возбуждающе, но сейчас…

Сейчас Джоди чувствовала, что если не будет до конца честной с Хартли, то может потерять его. Она ничуть не сомневалась, что он занимался любовью именно с ней, Джоди Хант, поэтому было бы справедливо открыть ему свое настоящее имя, рассказать, почему она вынуждена представляться как Сью Доннер.

Джоди нервными движениями начала разглаживать покрывало.

— Я… хм… мне надо тебе кое-что сказать.

Хартли отправил артишок в рот и кивнул, приготовившись слушать.

— Я не Сью. — Джоди глубоко вдохнула, приготовившись к удивленным, негодующим расспросам.

Однако Хартли и не думал негодовать. Он отправил в рот еще один артишок и заявил:

— Они просто великолепны!

Наверное, он не расслышал, подумала Джоди.

— Хартли, я не Сью, — повторила она, чеканя каждое слово.

Он причмокнул губами, наслаждаясь артишоком и спросил:

— А что в баночке?

— Паштет.

Хартли поморщился.

— Я — пас.

Он потянулся к крекеру. Джоди схватила его за руку.

— Почему ты игнорируешь меня?

Он взял ее руку и поцеловал.

— Дорогая, я не смог бы тебя игнорировать, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Ты сказала, что ты не Сью. — Хартли пожал плечами. — Я это уже знаю. А я приврал, когда сказал тебе, что знаю Рика, так что мы с тобой оба — как бы это выразиться? — слегка отклонились от истины.